– Есть. Но очень слабый, учащенный и неровный.
– Давай куда-нибудь пересядем. Пока тебя не сбросил вертящийся табурет.
Он появился, ведя под руку Анжелину. Оставаться в кресле я уже не мог, подбежал к ней и заключил в объятия.
– Подозревала? Что у него есть двойник? Почему же не сказала?
У него на миг увлажнились глаза. Он осушил бокал, отодвинул, посидел с опущенной головой, жалея себя, а затем протянул к роботу руку с посудиной. И молчал, пока она не наполнилась. Изрядный глоток вернул ему самообладание.
– Не сомневаюсь. Но он суров лишь с теми, кто этого заслуживает. Для всех остальных, то есть для прогрессивного человечества, свинобразы – верные, надежные и даже почтительные друзья. Хо-орошая свинка, – сказал я, любуясь огромной зверюгой.