Чтобы убить время до четырех, снова пытаюсь составлять и решать темпоральные уравнения и снова убеждаюсь, что это мне не по зубам. Четыре часа. Рука тянется к пульту, но останавливаю себя. Зачем? Зачем Ленке кандидат на отчисление из Монастыря? Да какой, к лешему, кандидат! Считай, уже отчисленный.
— От винта! — командую я и запускаю мотор.
— Нет, подруга моя, далеко не все так просто. Машина идет вниз, скорость огромная. Чтобы вернуть управляемость, надо увеличить скорость еще больше. А запаса высоты практически нет. Выходить из пике придется довольно резко. На такой скорости перегрузки могут превысить все допустимые пределы. Вот и получается: будешь выводить резко, развалишь машину; будешь выводить плавно, землю зацепишь.
— Есть на курс. Думаю, этот цирк они запомнят надолго и больше приставать к нам не будут.
Я решаю посидеть у компьютера, понаблюдать жизнь фазы, в которой мне придется работать. Сразу становится ясно, насколько права Лена. Синхронный переводчик выдает такие двусмыслицы, что невозможно понять, о чем идет речь. Вдобавок ко всему, жизнь фазы пронизана такими сложнейшими сословными и иерархическими взаимоотношениями, что очень скоро я понимаю, что только качественная работа Лены может обеспечить успех моей миссии. Прямые наблюдения ничего мне не дадут. Оставляю компьютер в покое и иду к озеру. Переступая с камня на камень, добираюсь до середины уходящей от берега гряды. Усевшись на камне, я засматриваюсь на зеркальную гладь.
— Приезжай к моему дому, я через полчаса выйду. Помнишь, как добираться?