— Но откуда взялась эта гадость? — возмущается Катрин.
— Даст бог, встретимся, — отвечаю я, а сам прикидываю, когда только и при каких обстоятельствах может состояться эта встреча.
На рулежке я не перестаю дивиться вновь открывшейся грани характера нашего сурового, но такого доброго комэска.
— Не думаю, чтобы это было такой уж сущей ерундой, но думаю, что мы все-таки выйдем.
Ольгу я застаю стоящей посреди комнаты с двумя вещмешками: своим и Гучкина.
— Я — “Сохатый-17”! Звеньевые! Быстро доложить: кого нет?