— Закусывай, а то, пока Ольга собирается, мы с тобой упьемся.
Не помню, как мы дошли до Озерков. Тягостное зрелище предстает перед нами.
В помещении становится светлее, и я уже могу разглядеть темный угол. Лучше бы оставалось темно. С первого же взгляда мне становится не по себе. Там сложены пыточные инструменты, как известные мне по разным описаниям, так и совершенно непонятного назначения. Я мгновенно забываю о боли в пояснице и затылке. Все тело начинает ныть в недобром предчувствии.
Мы спускаемся вниз и, дойдя до ворот крематория, идем вдоль него. Компания наша приободряется. Идущий рядом со мной Ко шепчет;
Иду дальше. Еще одна танковая часть. Неподалеку — два полка мотопехоты. В ста метрах от меня небо прошивают трассы “эрликонов”. Нервничают гады! Однако неблагодарное это дело — стрелять по одиночному “Яку”. Не так-то просто в него попасть. Я продолжаю идти по маршруту и, выйдя в нужную точку, меняю курс. На карте отмечаю танковые и пехотные части, артиллерийские позиции. При этом не забываю следить за временем. Главное, чтобы мы с Сергеем не оказались в одном месте в одно время. У немцев должно сложится впечатление, что разведку ведет один самолет.
Замечаю, что из штаба вышла Фридман. Она начинает оглядываться по сторонам. Наверное, меня ищет. Ухожу за машину, чтобы не увидела. Не хватало еще, чтобы она стала меня сейчас благодарить или отказываться. Не обнаружив меня, она останавливает какого-то солдата и расспрашивает его. Тот показывает рукой на мою стоянку. Наталья Анатольевна направляется ко мне. В этот момент на пороге штаба появляется Жучков с ракетницей. Взлетает зеленая ракета. Я быстро залезаю в кабину и пристегиваюсь. Крошкин хлопает меня по плечу, помогает закрыть фонарь и спрыгивает на землю.