— Давай пойдем так: до Барановичей я с Ванькой иду справа от магистрали, ты с Серегой — слева. В Барановичах меняемся. Что одни не увидят, другие заметят.
Действительно, батареи “Конго” продолжают вести заградительный огонь, хотя крейсер уже полностью окружен. Мощные лазерные лучи крушат орудийные батареи “Конго”, заставляя их замолчать одну за другой. Крейсер практически лишен хода. То один отсек, то другой отключается от энергетической системы и выходит из строя. Экипаж “Конго” гибнет, не оставляя боевых постов.
— Ты, командир, ошибся. Волков от нас не ушел. Пока жив хоть один летчик нашего полка, Волков будет жить вместе с ним. Его боевое искусство, его опыт — в каждом из нас. И пока поднимается в небо хотя бы один “сохатый”, Волков летит вместе с ним. Давайте выпьем за эту память!
— Посмотри, Лена, — отвечаю я, не оборачиваясь, — тебе не кажется, что вот это и есть Начало? Вся эта нежить, мистика и чертовщина. Вся эта левитация, телекинез и так далее. Не является ли все это проявлением ЧВП?
— У меня не было другого выхода, — говорю я, садясь и натягивая шорты.
— Три — один в твою пользу, — признается Андрей, — все-таки сказывается больший опыт работы на таких машинах.