Вечереет. Солнце уже клонится к западу, горизонт окрашивается в розовый цвет. В воде у водорослей, облепивших камень, резвятся мальки. Налево, у камышей, изредка всплескивает рыба покрупнее. Над озером, посвистывая, охотятся на мошкару ласточки. На лист осоки у моих ног усаживается большеглазая стрекоза — видимо, решила отдохнуть после охоты.
— Так вот, в июне, перед самой войной, он сказал мне: “Чувствую, совсем немного мне осталось землю топтать и по небу летать”. А его в мистицизме и в том, что он сам смерти искал, никак не обвинишь. Еще тогда он мне сказал: “Береги ее”. Это про Ольгу. А я не уберег.
— Нет, они сами при виде меня попадали, — смеюсь я.
Мы бежим на кухню, Оля сдергивает с веревки мой китель. Он — горячий.
— Холост, сирота. До поступления в полицию состоял в компартии США. Сутки назад к Блэквуду обратились бывшие товарищи по партии. Они изложили ему план государственного переворота и хотели, чтобы он помог им в его осуществлении. Дело в том, что 2 ноября состоится прием в Белом доме по случаю победы Красной Армии под Смоленском. Блэквуд назначен старшим наряда, обеспечивающего порядок. Вот в чем состоит план переворота.
— Не думаю, чтобы это был лучший вариант. Все эти переходы мне уже прискучили. Да еще я имел возможность убедиться, что кратчайший путь здесь далеко не самый скорый. Лучше дальше, но надежней.