— Последний вопрос, Василий Петрович. Когда, по вашим расчетам, война кончится?
— Вы раздевайтесь, товарищ гвардии капитан, у нас тут жарко, а я пока доложу.
Он снова кивает носом, и санитар вставляет ему в зубы папиросу.
Из-за самолета выходит сержант с еще одним солдатом. Они помогают мне вылезти из покореженной машины.
— Вы хотите, чтобы я начал сейчас наговаривать на себя и на покойника? Не добьетесь. Никакой вербовки не было и быть не могло. Если на то пошло, я и общался-то с генералом Колышкиным за все время не больше часа в общей сложности.
Я целую ее глаза, щеки, нос, уши и замираю, целуя ее губы.