– Слушай, Серега, а этот ребенок – твой или нет?
– Чью версию? – усмехнувшись, спросил Кротов.
– Могу я поговорить с лечащим врачом? – Глушко был спбкоен и вежлив. Кротов пока молчал.
– По запаху чувствую. Как собака, – усмехнулась Лена и зажгла свет в прихожей. Под ковриком она обнаружила точно такое же темно-коричневое пятно, как и снаружи.
Лена перелистала тетрадь, исписанную от корки до корки стихами. Почерк у Арсюши был крупный, острый, как галочьи следы на снегу.
В центре холла возвышалась двухметровая скульптура бравого полицейского с собакой. И полицейский, и пес глядели на Лену суровыми медными глазами.