Я соскочил с Лысанки, кинул повод Синченко и мимо часового прошел в дверь сарая, в штаб.
Приказа об отходе нет, так к черту рассуждения! Нет, я не прав! Не повторял ли нам Панфилов, что всегда, при всех обстоятельствах, командир обязан думать, размышлять?
Без дороги, полем, меня медленно несет Лысанка. В стороне различаю стог, направляю туда лошадь.
Однако помощник начальника штаба не решился вмешаться в неподведомственные ему хлебные дела.
Я, разумеется, знал наизусть пункт устава, требующий постоянного личного общения командира с подчиненными. Не всегда это общение мне легко давалось. Однако сейчас вовсе не только пункт устава движет мной.
— Но еще важнее теперь для нас время, — продолжал Панфилов.