Без дороги, полем, меня медленно несет Лысанка. В стороне различаю стог, направляю туда лошадь.
Однако помощник начальника штаба не решился вмешаться в неподведомственные ему хлебные дела.
Я, разумеется, знал наизусть пункт устава, требующий постоянного личного общения командира с подчиненными. Не всегда это общение мне легко давалось. Однако сейчас вовсе не только пункт устава движет мной.
— Но еще важнее теперь для нас время, — продолжал Панфилов.
Я хотел что-то ответить и не смог. Горло было перехвачено радостью; вместе с заревом она пульсировала во мне, и казалось, кровь разносила ее во все уголки тела. В те минуты я впервые познал жгучую радость удара по врагу.
А если он не нашел пути, если всюду встречал немцев? Если убит? Если заблудился, пробираясь без дорог?