Он сплюнул. Розовый плевок лег на истоптанный снег.
Мы опять сидели на открытой солнцу гривке близ скрытого в лесу блиндажа-погреба, где пришлось обитать сыну степей Казахстана, герою этой книги. Из костерика тянулся по ветру смолистый дым хвои, отгонявший комаров.
— Привел, товарищ майор, двадцать человек.
— Ну, командир резерва, — сказал я, — пойдем к твоему войску.
Оглядел присутствующих, увидел, что слушают, вникают.
Я не слышал дыхания роты, не видел ее лица. Это тоже, вместе с выговором, было наказанием за какую-то большую ошибку. В чем она?