Я все еще не понимал или, вернее, уже понял, но…
Едва он это сказал, мне вспомнилась минута, пропущенная в моем исповедном объяснении.
— Не линию, товарищ Момыш-Улы, не линию… Отвыкайте от этого слова. Смелей уходите из плена прежней линейной тактики.
Он сплюнул. Розовый плевок лег на истоптанный снег.
Мы опять сидели на открытой солнцу гривке близ скрытого в лесу блиндажа-погреба, где пришлось обитать сыну степей Казахстана, герою этой книги. Из костерика тянулся по ветру смолистый дым хвои, отгонявший комаров.
— Привел, товарищ майор, двадцать человек.