Ночью Ронел спал очень скверно. Его голова болела от тяжких раздумий. Впервые в жизни он не мог ни на что решиться. Он колебался между долгом и… долгом.
Михаил рассудил, что смертная казнь в нынешнее смутное время вполне уместна как мера. Даже наоборот, предложи он наказание помягче, многие не поняли бы его. И могли счесть принца слабым правителем. Это было недопустимо.
Проверка на пробиваемость стрелами отняла гораздо больше времени. Ксарр отошел метров на десять и выстрелил.
– Присаживайся, – как можно радушней сказал ему нежданный благотворитель.
– Не беспокойся, – пояснил он свои действия Михаилу. – Мой сын еще не приносил присяги королю. Он не подведет.
– Он – самозванец, – буркнул Миэльс. – И хватит об этом! Что у нас с войсками?