— Просил же попроще обращаться, — произнёс он со вздохом.
— Когда твоего предшественника убили, мои отец с дедом прорабатывали несколько планов мести, — произнёс он серьёзным тоном. — И предлагали эти планы Атарашики-сан. Знаешь, что она ответила?
— Естественно, — хмыкнула она. — Начнём с того, что Торемазу любимая дочь и племянница. И это не просто слова, над ней реально трясутся. Что дядя, глава клана, её постоянно балует, что отец. Боги его знает, откуда такое отношение, но даже её младшая сестра смотрит на неё как на божество. И тут она говорит, что её хотят выдать против её же воли? Серьёзно? Да никогда я в это не поверю! — всплеснула Мизуки руками. — К тому же, у Торемазу очень плохой характер. Это с тобой она милая малышка, а с другими та ещё тварь.
Шотган до сих пор в депрессии из-за Натальи, и я уже давно думаю, как ему помочь, только вот психологические и душевные травмы не мой профиль. Если только не надо их нанести. В общем, самое малое, чем я мог ему помочь, это найти человека, который сохранит “Ласточку” до того момента, когда Шотган, наконец, продолжит жить. И таким человеком стала Тагути Тамико.
— Это же спарринг, а не бой до победы, — пожал он плечами.
Говорил он на хорошем русском. В Персии, как и в Японии, как и в других странах, есть иностранные языки, которые… более популярны нежели остальные. В Японии — это немецкий и русский, а здесь изучают французский и русский. Так что в том, что ко мне уже дважды за сегодня обратились на русском, нет ничего удивительного.