И, в конце концов, никуда не делся таинственным образом его подбитый глаз и разбитый нос. Вернее делись, но не таинственным образом, а когда он сам себя подлечил. И заняло это отнюдь не несколько десятков мгновений яростной драки, а гораздо больше при том, что серьезность ранений несравнима.