Я знала, что я видела в момент, когда когти твари вспороли моему напарнику живот.
Если меня щелкнут по носу за этот вопрос — пускай, он в своем праве. Но я действительно не могла понять, как так можно? С родным ребенком…
Танис вынырнула из темноты, неизвестно когда в ней пропав, она вела на поводу Коряжку и Гранита.
Навис сверху, заглядывая пристально в лицо: такой серьезный… такой родной.
Когда первый год обучения подошел к концу, меня тоже спросили, по какому обряду я хочу менять коня, я только отмахнулся от этого вопроса: при сложном обряде есть немалый риск, что конь погибнет. А даже если не погибнет — наставники честно предупреждали, что из десяти проведенных сложных обрядов изменения успехом завершается едва ли три. И пусть гибнет только один из десяти коней, еще шесть становятся непригодными для изменения. Орден, конечно, выделит другого — но и долг за него повесит на ученика. Новый же обряд изменения разрешено будет провести лишь в конце третьего года обучения. Я не хотел потерять Гранита, кто-то другой не желал два года рисковать жизнью, сражаясь с чудовищами верхом на обычном коне...
Я вышел из кабинета с бумагами в руках, и сразу увидел перевитые лентами и бусинами косы. Танис сидела на ступеньках, дожидаясь меня.