Но я уже выдернула лохмотья, окончательно их дорвав, собрала вверх.
Этот первый звук удивительно четко отложился в сознании, а дальше уже все понеслось, закрутилось, смешалось.
Земля упруго толкалась в ноги, когда я, взяв разгон, неслась со скоростью Коряжки, поднявшегося в галоп, туда, где ждало меня спасение, туша змеи неслась за мной, извиваясь и заставляя дрожать ковер болота, и когда я миновала два ближайших огонька, проскочив между ними (Илиан, Батог — уверенно опознало чутье), я как будто разорвала грудью натянутую нить, и, повинуясь наитию, рыбкой нырнула в сторону и вбок.
Под пальцами перекатывалось круглое и гладкое — значит, точно не лента, а что еще мог притащить Солнышко? Нет, никакие подарки родительской памяти не заменят, но старался же человек, вон, к ведьме не поленился завернуть.
Я поднес бокал к лицу и принюхался. Пахло терпко, пряно, фруктово. Прекрасное вино долгой выдержки. Наверняка, из личной отцовской коллекции, как бы не хватился потом.
“Мы в этом очень сомневаемся!” — сигнализировали едва заметными изгибами бровей остальные.