Вместо предисловия: Рокоссовский открывает склады ГАУ.
— Нихт шиссн! Я — ефрейтор Ланц! Не стреляйте! — человек в немецкой форме ждёт ответа, затем раздевается, укладывает всё в мешок и заходит с ним в воду.
Увожу их на исходную. Рядовых можно не контролировать, такое зрелище, как бегающие и прыгающие под их «пулями» сержанты, никто не в силах пропустить. Губы распирает улыбка: веселье начинается.
Все молчат, даю время на подумать. Потом забиваю последний гвоздь.
— А ну, давай сюда сапоги, — с растёрзанного конвойника стаскивает обувь красноармеец с типично рязанским, нос картошкой, лицом.
— И никто из моих артиллеристов… хотя нет, может, и есть, но пока не встречал. Никто не умеет стрелять вслепую, по карте. А ведь теоретически это просто. Снаряд ведь летит вполне предсказуемо. Не по параболе, сказывается сопротивление воздуха и ветер. Но эти поправки легко учитываются.