Все молчат, даю время на подумать. Потом забиваю последний гвоздь.
— А ну, давай сюда сапоги, — с растёрзанного конвойника стаскивает обувь красноармеец с типично рязанским, нос картошкой, лицом.
— И никто из моих артиллеристов… хотя нет, может, и есть, но пока не встречал. Никто не умеет стрелять вслепую, по карте. А ведь теоретически это просто. Снаряд ведь летит вполне предсказуемо. Не по параболе, сказывается сопротивление воздуха и ветер. Но эти поправки легко учитываются.
— Так точно! И даже на Як-4 что-то поменьше установили.
Кирилл Арсеньевич всего не понял. И раньше так думал, но одно теперь знал точно: Павлов — не шпион. Странно было не знать, находясь у него в сознании и распоряжаясь всей памятью, как папкой «Мои документы» в компьютере.
Лейтенант задумывается. С начала авианалёта прошло не более десяти минут, если считать обстрел чаек. А почему не считать? Пять минут на взлёт по тревоге. Какая скорость у мессеров? 600 км/час? Десять км за минуту. Аэродром находится не далее пятидесяти километров. Интересно, командование об этом задумается?