— Что, пап? — почему-то тихо спросила Настя.
Анюта сложила зонт и присела на камень. Я устроился рядом, и мы долго молчали, глядя в перечеркнутое облачными строчками лунное безумие.
Настасью перекосило, и она закатила подведенные багровыми тенями глаза.
— Алексей, предыдущий фиктор. Этого ты тоже планируешь принести в жертву? — она кивнула в мою сторону.
— На светофоре поверните налево! — сказала она строгим голосом.
— Я этот человек, — надо же, вот так, прям за руку? Отвык. После второй пандемии рукопожатия стали не то, чтобы неприличны, но слегка интимны. Знак доверия. Почти как поцелуи. Но здесь, кажется, об этом не слышали.