Я не стал спорить, хотя очевидно, что если возле лестницы следов нет, откуда им взяться дальше? Главное, чтобы эта халабуда не решила, что именно сейчас ее жизненный цикл подошел к концу, и не рухнула бы нам на головы.
Дубовый стол выдержал, кираса тоже, но чувство собственного достоинства было уязвлено безмерно. Взревев, как укушенная в жопу бегемотиха, она ринулась в атаку, щедро размахивая кулаками и — не попадая. Пьяная и веселая Нетта дурачилась. Как бы случайно спотыкаясь, она пропускала над собой могучие удары. Нелепо взмахивая непослушными руками, отвешивала нападающей обидные и звонкие поджопники и подзатыльники. Вкачанный в выносливость и силу танк против ловкости и уворота класса роги. Нетта не наносила ей урона — слишком слаба, а Аркуда не могла в нее попасть — слишком неповоротлива.
Сегодня она, как самая обычная бабушка, вязала какой-то носок. Мелькали спицы, лежащий на коленях кот лениво трогал лапой клубок шерсти. Это было бы даже уютно, не знай я, что общаюсь с воображаемой покойницей.
То ли реклама какого-то банка, то ли Мироздание предрекает мне внезапные расходы.
— Я помню про твою просьбу, — твердо ответил я, но он только глаза закатил. Какая классная мимика!
На кухне был погашен свет, и я сначала решил, что Лайса угомонилась и ушла спать. Но нет — она сидела на полу, опершись спиной о буфет, в тонкой черной ночнушке на бретельках. В окне сияла полная луна, и в полосах этого света девушка раскачивалась и не то плакала, не то стонала, не то тихонько пела. Глаза ее были закрыты. Судя по полупустой бутылке коньяка рядом, вином барышня не ограничилась. Куда ей столько с таким-то весом?