— Многовато пафоса, мадам. Это я вам как фиктор говорю. Стоит пересмотреть шаблоны диалогов — своей картонностью они вызывают смех, а не страх.
Я не приду — это не нужно ни тебе, ни мне.
— Закрыто, — повторила она Клюсе. — Девочка была психически нездорова, убежала из больницы, заблудилась на болотах, залезла в подземелья, умерла от гипогликемии невыясненной этиологии. Возможно, недиагностированный диабет. Следов насильственной смерти нет. Отчим и мать подтверждают, что Катя страдала от нервного расстройства и анорексии, во время психических срывов периодически убегала из дома.
— Что «мам»? Зачем ты вызвал полицию? Хочешь, чтобы у сестры были неприятности?
— Да. Один. И за его использование придется отчитаться стопкой бумаг толщиной с кирпич. Ждите меня и ничего не трогайте, здесь будут работать криминалисты.
— Антон Эшерский, — сказала она скрипучим голосом, и «особая тройка» зашуршала своими бумагами, как будто меня тут нет.