— Почему-то. Не знаю. Но я все равно хочу немного любви.
— Здесь давно никого не было, — сказала Лайса, оглядевшись.
— Ой, скрипка же! — опомнилась Клюся, моментально забыв про меня. — Мама!
— Баска на пельку… — заскрипел бомж. — Грабари вышестали, ни чатинки!
Настя уснула почти сразу, как легла. Я смотрел на нее и думал, что только когда у твоего ребенка проблемы, ты действительно чувствуешь себя отцом. Настоящие эмоции — всегда производные страха и боли.
Торс у меня еще ничего, кстати, без лишней скромности скажу. И живот пока втягивать не требуется. Тридцать три — еще не старость. Тьфу, куда это меня понесло? Это адреналин так работает. И обтянутая почти прозрачной от воды майкой девичья грудь перед носом.