Дрон начал мелко подрагивать, звук моторов запульсировал. Кажется, сейчас все закончится. Так или иначе.
— Горизонтальные распределенные сети. Одноранговые пользовательские коммуникации. Виртуальное «сарафанное радио», если угодно. В публичном смысле «Кобальта» не существует, но, по неофициальным данным, он установлен примерно на трети частных устройств. Точнее не подсчитать, потому что он умеет подменять идентификатор системы для внешнего сканирования и имитировать интерфейсы других систем. Пришлось — потому что в какой-то момент корпорации стали гнобить и пользователей. Например, регистрируешься на онлайн-собеседование с кобальт-смарта — и сразу тебя в черный список. Не поддерживаешь, значит, политику корпораций! Тогда же появилась привычка вместо «кобальта» писать «кобольд» — это слово не в стоп-листе. Они это обыграли потом в вирпах.
— Как тебе сказать, Антох… — протянул он задумчиво. — Вот тебе, к примеру, нравится, как устроено общество, государство и мир в целом?
— Видишь, — вздохнул дворф, — чертовы сценаристы… Заклинило их на этих хвостах, чтоб у них комариные пиписьки отросли…
По новым правилам родителям в учебную зону вход воспрещен. Турникет, охрана, рамка — и только в административный коридор. К завучам и директору. К классам и детям — никак. Безопасность. Слишком много на голову больных стало, и почему-то тянет их именно в школы. Видимо, компенсируют моральные травмы детства. Так что я внутрь даже заходить не стал. Написал: «Пришел». Получил ответ: «Выхожу».
— Да. Их никто не помнит, даже Виталик. Хотя они с Денисом играли в группе, он был на барабанах. Теперь у них нет барабанщика, и они не помнят, что он был.