Теперь замысловатая пищаль смотрела уже в лоб блондинке, но та даже сиськами не повела.
Лайса решительно зашагала к выходу, а Клюся уткнулась мне в грудь, чтобы не смотреть на мертвую Катю. Я обнял ее за плечи и прижал к себе, чувствуя, как она вздрагивает всем телом в беззвучных рыданиях. Надо было бы сказать какую-нибудь успокаивающую глупость, но мне ничего не приходило в голову. Что можно сказать той, кто видела свою мертвую мать играющей на скрипке над мертвой подругой?
— Да вот, решил познакомиться. А то ты так и не представился…
— Балия балагтового блюдет, — добавила туману Фигля.
Аркуда нехотя остановилась и, выражая всем своим видом недовольство, пошла к «своей человечице».
— Бедная Марта! — вздыхала она. — А я говорила ей, что Дементий никогда не разведется! Он и ко мне подкатывал, можете себе представить?