— Забудь, — отмахнулся Вит, — только такие старперы, как мы, помнят, что значит это слово.
Она резко развернулась на каблуках и пошла, четко печатая шаг, по улице. Даже не обернулась ни разу.
— Все, пришел в себя? Осознал, кто ты и где?
Три кряжистых мужичка в крестьянской одежде метнулись за дворфом в подвал, за новыми бочонками.
У полисвумен появились новые идеи насчет Бабая, и она пришла ангажировать меня на завтра. Какие идеи и почему нельзя было договориться вечером дома, она не сказала. Идей насчет Марты у нее, что характерно, не появилось, и, когда я заговорил об этом, она как-то резко свернула беседу, как будто тема ей неприятна. Переживает, что ничем мне не помогла? Не пойму.
— Вы даже не представляете! — она потянулась губами к моему уху и прошептала интимно: — Ведь что такое человек, как не тульпа самого себя?