До «дома за рощей» мы добежали за пару минут. Здание напомнило мне Мавзолей, тот, что на Красной площади, только сооружено оно было не из гранита, а из гладкого белого камня почти без швов, и раза в четыре поменьше. Внутри вместо «саркофага с вождём» обнаружился постамент, на котором лежал какой-то древесный обломок.
— Я Рин из кудуса Лутия, — сообщил первый, протягивая мне руку.
— Здравия желаем, сел бригадир! — рявкнули мы привычно, но… несколько ошарашенно что ли.
Бывший наместников секретарь шевельнулся в своём углу, но ничего не сказал.
Возвращение в мир живых и здоровых состоялось не в госпитале и не в казарме, а в маленькой комнате с белым, как снег, потолком и ядовито-зелёными стенами. Сначала подумалось, что это психушка, потом, что тюрьма для избранных, потом, что номер в дешёвой гостинице…
Тощий взглянул на него странным взглядом, потом посмотрел на меня.