Я посмотрел на взводного. Тот молча кивнул.
В ту же секунду трибуны буквально взорвались.
— Хватаешь руками вот так. Я тебя разгоняю, ты забегаешь наверх, потом подтягиваешь меня. Понял?
Примерно половину имеющихся у селян голубей я «реквизировал». Если учесть приличную компенсацию всем хозяевам птичек и то, что двум самым страстным любителям этих пернатых я предложил хорошо оплачиваемую работу по тренировке их же питомцев, «национализация» местной воздушной почты прошла без эксцессов…
Разошедшиеся полукругом бойцы ничего пока не предпринимали.
Окна (или иллюминаторы) в комнатёнке отсутствовали. Зато присутствовал стол, тумбочка, табурет и кровать, на которой я, собственно, и ощутил себя полностью вылеченным (только шрамы остались). Вся мебель была прикручена к полу. На табурете лежала аккуратно сложенная военная форма, под табуретом стояли ботинки.