За пять недель непрерывного ада ни с кем из рекрутов я не закорешился. Во-первых, потому что «дедушке» Российской армии не к лицу признавать себя таким же, как все, салабоном, а во-вторых, просто не было смысла. Принцип «каждый сам за себя» вбивался тут прямо в подкорку и слегка корректировался только во время групповых действий. Однако и там главным считалось не умение действовать сообща, а умение использовать для достижения цели успехи и неудачи «товарищей по оружию». Упал раненый или убитый — станешь укрытием для остальных. Наступил случайно на мину — значит, другие пойдут в обход. Провалился в зыбучий песок — будешь ещё одной кочкой-опорой. Сделал удачный выстрел, но сам при этом подставился — выжившие, пока ты харкаешь кровью, с удовольствием поделят трофеи и даже не подумают хоть как-то помочь застрельщику.