Тактику боя я действительно изменил. Не стал устраивать засаду в лесу, а дождался, когда банда количеством двадцать пять рыл остановится на привал, лично снял часового, а потом мы просто забросали врагов гранатами. Результат тот же, что и при первой стычке: ни один из разбойников не ушёл, полегли все.
Пластиковые щиты пока что держались, но уже начинали опасно потрескивать. Сколько ударов они могли выдержать и не рассыпаться, мы не знали. Разбежаться в разные стороны не получалось — мечники просто прикончили бы «девятого» и отобрали добычу, а это, ни много ни мало, означало провал всей операции.
— Да ладно тебе, камрад. Разве это поцапались? Пара пинков, ничего серьёзного.
Опознать «напрямую» (по фото, к примеру, или по передачам со светских раутов) герцогиню вряд ли смогли бы. Непосредственно перед вылетом она надела на шею какое-то ожерелье и сжала одну из бусинок. В ту же секунду её лицо изменилось. Совсем на чуть-чуть, но этого оказалось достаточно, чтобы превратиться в совершенно другую женщину. Тоже эффектную, но другую. Голограмма делала её старше. По земным меркам, экселенса выглядела теперь где-то на 35. И это, наверное, правильно. Дама более зрелая (но ещё ого-го) подходила для её роли гораздо лучше.
Потом, правда, всё равно приходилось идти досыпать в спальню, чтобы, как говорится, снять с себя подозрения, что, мол, опять занимались всю ночь не тем, чем положено. Претензии по этому поводу обычно предъявляла нам Нуна. Точнее, она предъявляла их только «миледи», сетуя на её вечно усталый вид и круги под глазами, но всё равно — до моего сведения Паорэ эти претензии доводила. Конечно, со стороны Нуны это было смешно и наивно, но мне почему-то казалось неправильным разочаровывать нашу «домоправительницу». Пусть лучше думает, что у нас есть проблемы со сном, а не с сексом, чем пробует выяснить, чем мы действительно занимаемся, когда нас никто не видит.
— Неси! — бросил я с нарочитой небрежностью. — И крепкого повторить. Только без трав, я с травой не люблю.