— Нет же! — покачала я головой. — Ни одно и ни второе. Но ты прав, когда-то мне нужны были деньги, и я отдала этому человеку дорогую мне вещь. Пришло время ее выкупить, но он — дерриканец, ты же понимаешь!.. И я боюсь, что так просто он ничего не отдаст.
Вернее, огромная проблема, потому что я понятия не имела, куда делась эта самая казна. Лорейн никогда и ничего о ней не слышала. Покойный муж не удосуживался с ней разговаривать — изредка ее бил или же снисходил до надругательства, которое называл исполнением супружеских обязанностей, — а дела свои с ней не обсуждал!..
— Мамочка, я хочу кушать! — раздался жалобный голос Анаис, которая, как оказалось, никуда не ушла.
Господа, не выдержав, все-таки рассмеялись, хотя мне было вовсе не до шуток.
Монетку Томас взял, покивал важно, после чего, взяв мою дочь за руку, повел повеселевшую после завтрака и настойки Анаис во двор, смотреть на курочек и на собаку, спавшую в будке за поленницей.
— Тогда кто же он? Вернее, где он? Тот, ради которого вы не готовы принять мою любовь?