– Пф, – фыркнула мадам и, оставив на столе приборы, гордо удалилась с основательностью баржи, грузно виляя необъятной кормой.
– Матерь божья! – выругался Сергей, ошарашенно и одновременно растерянно взглянув на невозмутимого Севу. – Да если ж они вырвутся, их же ничего не остановит!
– С… с чего это вдруг? – ошарашенно поинтересовался я, рефлекторно натянув одеяло до подбородка при виде качнувшейся ко мне толпы.
– Окажешься в постели с вампиршей – будешь.
– О, знаю такой! – Глушаков широко улыбнулся, хлопнув меня по плечу. – А я с Караганды! Эх, только ведь тогда Карагандинский политех окончил, по распределению поехал, и на тебе, попал, что называется.
– Так вот, – продолжил начатый, видимо, ещё до моих скромных хором разговор ректор, – здесь мы и храним самый ценный артефакт академии – зеркало с личностью самого основателя, Магнуса Сидорийского. Предчувствуя скорую смерть – увы, не вечны даже архимаги его уровня, – он принял тяжёлое, но мудрое решение заключить себя, свои память и дух в любимом зеркале…