– Да… Этот понимал… но не спешил… ему… ему нравилось терзать меня. Нравилось издеваться надо мной…
– Н-нет, сеньор. Этих всего три. – чуть ожил бледный гоблин в рубашке без рукавов и воротника – Обычно они для садовников…
– Держи левый фланг. – выпрямившись, велел я, пропихиваясь в широкий люк. Слишком широкий для обычной гражданской модели. Если в военных, где откинутая крышка превращалась в броневую заслонку, а за ней в люке оказывался экз или пулеметчик в полной снаряге, то здесь все же постарались уменьшить габариты окна в небо. И зря.
– Ты не понимаешь. – покачал я головой. – Думаешь, система даст тебе шанс? Ты же сам уже понял, Трехо… Ты ведь уже все понял, когда я тебе рассказал про атаку боевого шагохода в заброшенном городе. Про то, как одинокий боец уничтожил там все живое.
И я великолепно помню опять же пусть не все, но многое, о том, кого впору назвать дирижером этого дьявольского оркестра. А я был одним из тех, кто сидел среди других музыкантов и внимательно наблюдал за взмахами дирижерской палочки, следуя указанному ритму и умело пиля очередную глотку смычком скрипки…
– И не одна. Оттуда постоянно возят прицепами битый щебень, арматуру… и техника часто ломается, командир.