– Видят, видят! – подтвердила Стенька, усевшись ближе к лампе. – И умница, и фантазерка!
И то верно. Так расстроенная я и уснула, а в следующие дни пыталась не думать, чтобы снова не впасть в апатию, хотя на руки то и дело поглядывала – не сама, глаза поглядывали, глазам моим очень хотелось еще немного чудес.
– Ты пока придумай, Сат, что-нибудь похлеще, а мы недолго! Все время хотела лилию, а отец не позволяет – говорит, форма должна быть формой, а не предметом семейной гордости! Ага, как будто я сама по себе не предмет семейной гордости.
– Очень даже собралась! Радуйся! Я во всех делах ответственна! Ну же, почему мы болтаем, а не листаем учебники? – меня распирало нетерпением.
Вешаю, конечно. Как будто с тобой можно вот так болтать без килограммов лапши. Я улыбнулась многозначительно.
– Да кого гребут эти символы, когда такая красотища?! Кларисса, придешь завтра?