— Да, Евгений Львович, хватка у вас — нечего возразить.
— Ну что, разведчик, надо кому-то и торговать, не все из ружья пулять.
— Евгений Львович, все идет по графику, оба мастера обещают пятикратное увеличение производства уже в этом году, — произнес Фридрих.
— Можете сказать, что вы помните? — осматривая рану на голове спросил Склифосовский.
— Радуйся жизни, тем более, мужа мы тебе нашли.
Все-таки раны иногда напоминали о себе не острой, а ноющей болью. Обычно это продолжалось не более суток, но сбивало с рабочего ритма, главное же было в том, что боль напоминала об ущербности и здорово навевали тоску. Хотя кризисы в организме случались пока редко, Аркадьев научился с ними бороться: при начале болей он просто выходил на длительную пешую прогулку по городу, стараясь охватить новые для себя районы. Благодаря этому он хорошо узнал город, кроме совсем уж трущоб. Маршрут всегда заканчивался в Усачевских банях, где были отдельные номера и максимум комфорта. Как правило, это полностью снимало боли и, главное, возвращало оптимизм.