— Эй! Ты чего? Харальд по башке ударил? Она тебя сожжет, не успеешь и на десять метров подойти, а ты нам еще живой нужен!
— Что? Снова мне в рожу плюнуть пришли? — рыкнул он, ступив нам навстречу.
— Привет, Гарет, — решительно отодвинув косого в сторону, передо мной встала троица студиозов второго курса.
Сомнения разрывали меня на части. Отчислившись, я многое потеряю. Очень многое. Но если не отчислюсь, то перестану себя уважать. Я грустно усмехнулся. Глупое благородство. Оно мне всегда мешало.
Впрочем, если бы какой-нибудь сторонний наблюдатель решил подойти к любому из зданий, что окружали площадь по периметру, он без труда бы расслышал дополнительные звуки, нарушавшие вечернюю тишь — тихий посвист и периодическое шарканье доносились из многочисленных гнезд, обустроенных вездесущими птицами на крышах.
— Тссс! Слушай его, — кивнул я на ректора, как раз взошедшего на красивую резную трибуну, выточенную каким-то гениальным мастером из кроваво-красного дерева.