Волков пробует его руку. Хоть купец и снова орёт, но кости в руке не сломаны.
Волков вскакивает, он, хоть и смертельно устал, но волны злости так и накатывали на него при виде очередной телеги с ранеными. Очередной телеги с убитыми. Рыцаря божьего потряхивало от одной мысли, что кто-то так издевательски легко смог заманить в засаду, в ловушку и перебить половину его людей. Половину! Это не считая Увальня и Хилли, и Бертье со старым Гренером, участь которых до сих пор была неизвестна.
— Садитесь, господин ротмистр. Продолжайте, господин Брюнхвальд.
Бригитта сама накладывает ему в тарелку еду. Он садиться есть, отламывает хлеб.
— В вашем распоряжении остались деньги, Карл? — спросил кавалер.
— От епископа? — господин Кёршнер уже был более мягок.