А по рядам прихожан сначала шуршание пошло — то жёны в удивлении ноги переставляли, юбки у них при этом шуршат. А потом и шёпот, сначала удивлённый, а потом пошёл и обидный шепоток с ухмылочками.
— Дозвольте взять, — говорит он, отводя глаза от неё и глядя на младенца.
— Не могу знать, как началось дело, так я потерял его.
— Разумно, — соглашался кавалер. — Сколько же ты пожелаешь?
— Позже? Просто я обещал. Говорил, что вы человек чести.
И «чтобы был он ко всякому готов и держал себя во всеоружии, ибо нет такой другой семьи как Малены, что так сильны во всяческих кознях и хитростях».