— Господин, — захныкал Ганс Фегерман, — я невиноват, я хотел уже уйти…
— Ну, чего ты окостенел-то? — спросил у него кавалер.
Тут монах вздохнул, и по вздоху этому Волков понял, что дело его невозможно.
— Ах за что мне это? Чем я Господа прогневила?
И… Нет, не справились сержанты, смешался без всякого боя, без всякого усилия врага строй городских солдат. Налетели офицеры, за ними и кавалеры наехали на них. Один кавалер ретивый так въехал в строй, вернее, уже в толпу солдат, выхватил железо из ножен. Так солдаты сразу ощетинилась алебардами. А кто-то из солдат коня дерзкого кавалера невзначай копьишком-то в круп и кольнул. Конь взбрыкнул, да рыцаря-болвана наземь и сбросил.
— Да, — Брунхильда довольно бесцеремонно отобрала младенца у кавалера, встала и, поцеловав ребёнка, передала его бабе. — Будет шуметь излишне, так меня позови.