Это было обычное дело в южных войнах, чтобы получать большее жалование. Офицеры перед нанимателем завышали свои порядки, так же завышали количество сержантов и опытных высокооплачиваемых бойцов. Начни Волков ходить да пересчитывать всех людей Джентиле по головам, трёх-четырёх людей не досчитался бы. И Бог бы с ними. Но он сам был арбалетчиком и знал, что в арбалетчиках сержантов много не нужно.
Мог бы он, конечно, сказать, что маршала солдаты не любят, считая заслуженно его сквалыгой и человеком бесчестным, что оставлял людей своих без жалования, но кавалер подумал, что лучше об этом банкирам не говорить. Скорее всего, они о том и сами знают. А если не знают, то и не надо им знать. Впрочем, что касается маршала, то он и вправду был одним из самых опытных людей в воинском ремесле.
— По делу обеспечения имперского векселя.
— Да, это я, — отвечал молодой человек, бледное лицо которого выражало утомление с самого утра, — что вам угодно полковник?
Волков морщился, уже и не рад был, что заставил Марию всё ему рассказывать. Потом поел на скорую руку и, хоть день уже шёл к вечеру, решил ехать за реку. В милое для сердца место, в полк. Туда, где нет всяких хитрецов-политиков, нет женских слёз и раздоров. Где всё всегда ясно, где всякое спорное дело решает корпорация, а когда и она не может разрешить противоречие, всегда для такого найдётся острое железо и честный поединок.