Они уселись в тени чахлого деревца и собирались посчитать кое-что, разобраться с бумагами, когда от генерала пришёл вестовой и сообщил, что смотр полков назначен на завтра и начнётся на рассвете, а также, что старшие офицеры приглашены сегодня к маршалу на ужин.
— Господин фон Клаузевиц добрый рыцарь, — сказал Гренер.
Отец Франциск и обряды вести не сильно любил, а если и вёл, то только утренние или обряды в важные праздники. Людишки простые к нему особо не лезли, а вот горожан знатных и влиятельных он привечал всячески. Не гнушался себя и в духовники к таким предлагать. Был с ними любезен и ласков, отчего среди приличных людей города быстро снискал себе приятелей и зван был уже неоднократно на обеды и ужины.
И уж тут народ стал смеяться, не стесняясь, даже жёны ртов не прикрывали больше. А ещё и свистнул кто-то.
— Веская, веская, — заверил его кавалер. — Два дня назад в Малене при нападении на меня был убит кавалер фон Клаузевиц. И я обвиняю в этом убийстве вас! Как вы считаете, это веская причина?
— Никак нет, всех хворых из полка выписывали и оставляли по дороге. В полку люди все здоровые, три медика следят за тем, — бодро отвечал капитан-лейтенант.