— Прекрасно, рад особым делам, — отвечал храбрец.
А Максимилиан уже несёт ему наголенник с железным башмаком; пока кавалер доедает, он его обует.
— Господи, — говорил викарий, закрывая глаза рукой, — как бы храм по-новой святить не пришлось.
— Нет, — произнёс тут Волков, вылезая из-за стола и бросая салфетку рядом с тарелкой, — не зови, сам пойду спрошу, что ему нужно.
— Разумно, но где мы барж и лодок ночью раздобудем?
— Вот-вот. Ещё и этот великий полководец желает проявить себя перед герцогом. Надумал, наконец, славы воинской поискать, — соглашался Цимерман.