— Остальные люди передаются инженеру Шуберту. Надо ставить частокол, а людей у него мало.
Он эту дорогу уже проклинал. Сколько он уже раз по ней ездил — не сосчитать, уже наизусть её знал. Да, он опять ехал в Мален. Граф, мерзавец, взялся собирать войско против него, сам поехал к герцогу, сам напросился. Беда? Да, беда. Какой другой человек, незаинтересованный, не представлял бы такой опасности, как этот лощёный сеньор, который, судя по всему, теперь его ненавидит.
— Ну, он говорит мне: «Ты с арбалетом знатно управляешься, бери его, а я пойду сеньору в помощь».
— Сейчас ты пойдёшь к ним, — повышая голос, продолжал кавалер, — соберёшь их всех и перепишешь все долги. И по векселям, и по распискам.
— И правильно думаете, — продолжал Кёршнер. — Дорога хорошая, что в любое время года доступна будет, дело недешёвое. Знаю я, что в средствах вы ограничены из-за войны. Ходят слухи, что собираете вы большую армию к лету.
Да, ещё раз нужно было помолиться за отца Теодора, ведь это он нашёл ему этого ловкого и богатого купца в родственники.