Трудно с такой жить — всё видит, всё замечает. Кавалер сел на кровать стал снимать сапоги, но перед тем кинул на перину рядом с ней кошель.
— Вчера на рынке, что у Старого арсенала, днём, когда народа больше всего, там похабник выискался.
Он не мог ошибиться, будь он арбалетчиком в этой засаде, он бы сам там уселся. И опыт десятков лет на войне его не подвёл. Арбалетчик и вправду сидел на сарае, на одном из скатов его крутой крыши, сидел совсем рядом, прямо над схваткой. Оттуда ему всё было отлично видно. Все цели как на ладони. Но и его чёрный силуэт прекрасно был различим на розовом фоне предсумеречного неба.
Вот и просидела она с книгами да с риторами, да с колбами, забыв про время. И опомнилась только когда небо стало серым, а не чёрным. Лишь тогда спать пошла.
— Господа ландскнехты, не думал, что буду просить вас о помощи, но, кажется, к тому всё идёт.
Кавалер стягивает шлем, подшлемник, его волосы мокры, так мокры, как будто его голову облили водой.