— Как все сложно, — пожаловалась Ася, зарываясь лицом в кудряшки Евы. — Слишком сложно.
— Разве она когда-нибудь хоть что-нибудь рассказывает? — Катя налила себе вина, предложила Адаму, но он покачал головой, — за рулем. — Но у меня же есть глаза, и я ими смотрю. Вы как Арман Дюваль из «Дамы с камелиями» — юность, очарованная роковой зрелостью.
Было раннее утро, орали петухи за окном, Ева недовольно хмурилась во сне, но все еще не открывала глаз.
Ася развела руками, демонстрируя себя — ходячую катастрофу — улыбнулась и пошла спасать Сережу от Евы.
— За носочки. Я глубоко тронута. Буду трепетно хранить их под подушкой до конца дней своих.
Ася потянулась за кубиком, майка задралась, обнажая очередную большую и сложную татуировку на пояснице. Адам непроизвольно поддел краешек ткани, чтобы разглядеть рисунок. Огромная черепаха, на спине которой стояло четыре слона, держащих круглый диск. Еще один слон летел вниз.