Кудряшка задрала к ней круглое личико со своими бездонными огромными глазами и пожала плечами.
Он целовал Асю, как умирал, то приникая жадным ртом к ее рту, то слепо припадал к плечам, и шее, и радовался, как дурак, что на них немного одежды, и ее маечка на тонких бретельках так легко скользила вниз. И пышная грудь, не дававшая ему покоя едва не со дня их знакомства, была именно такой восхитительной, как он и мечтал. И можно было, наконец, ласкать ее бедра, и можно было делать вообще, что угодно.
Проснувшись, Ася долго лежала неподвижно, глядя на подушку Адама на самом краешке кровати.
— Не хочу. Не вернусь. В моей спальне темно и страшно.
— Посмотрела бы я, где вы были бы, если бы не ваш папенька.
— Да не надо за нами приглядывать, — взвилась она. — Что за каша у вас, мужчин, в голове? Откуда это стремление к вечному доминированиванию? Не успеешь оглянуться, как вы норовите превратить нас в беспомощных… барышень, — это слово далось ей с отвращением. — Вот этот, — она кивнула на Олега, — пытался носить мой портфель.