– Печать у тебя хранилась или у нее? – деловито осведомилась у журналистки уборщица.
– Сидел на донорской крови, – подтвердил второй телохранитель главы семьи. – Над ним кое-кто из наших даже смеялся иногда, мол, никак этот тихоня вурдалачью девственность не потеряет. Но он не обижался на эти слова совершенно, не та натура.
– Какие издевки? – невинно осведомилась Марьяна у невидимого собеседника. – Шутки я шучу! Шутки! Молодые, когда они присушенные любовями, то сильно потешные. Удержаться не смогла.
– Верно, – поддакнул Михееву Коля. – Что с ним дальше сталось?
– Вот ведь, – опешил Нифонтов. – А мне как быть? Он сказал – не лезь, только наблюдай. Но тут такие дела, что, может, придется и поучаствовать. Люди пострадать могут. Да уже пострадали, чего там. Опять же – ведьма пропала. И капища эти…
– И я тебя рад видеть, Абрагим. – Оперативник залез в сумку, которую он поставил рядом со стулом, и достал из нее пузатую литровую бутылку водки. – Вот, подарок тебе. Не фальсификат, не сомневайся, в «дьютике» брал.