— Не корите себя, Лера, драконы — не люди, они гораздо выносливей физически и более сдержаны в проявлении чувств, если не прорываются рефлексы, — понял ее переживания Эриас. — Гленвиар не захотел отменять ваши утренние встречи, так как именно они помогают хоть немного решать самую насущную сейчас проблему — проблему нехватки магии.
В итоге ей пришлось сопровождать Терину до самого западного крыла, в анфиладе которого они заметили Гленвиара. Лера нырнула в нишу за портьеру, а невеста, расправив плечи, на дрожащих ногах двинулась к потенциальному жениху. Ее слабый голосочек еле проходил за тяжелую ткань портьер, а вот раздраженный короткий рык Гленвиара был слышен отлично. Вскоре легкие девичьи шаги приблизились к Лере, и экспериментаторши вместе вернулись в оранжерею.
— Вы не предупреждали, что к этому счастью я доберусь буйнопомешанным, — проворчал Гленвиар, усаживаясь на свой стул. — Черт бы побрал Эриаса с его глупыми затеями!
Под ней проплывали знакомые северные горы, а ее нес в мощных лапах величественный и прекрасный золотой дракон, направляющийся к тем плоскогорьям, на которых они приземлялись давным-давно, когда летали здесь на дельтапланах.
Лера шагнула в лабораторию и захлопнула за собой дверь к сыну. Не спуская глаз с марева в углу, она подбежала к столу и схватила меч, над которым весь день колдовал Эриас.
— Люди видят то, чего боятся больше всего, чаще это змеи. Но кому-то мерещатся пауки, высокие горы, с которых они слетают вниз, глубокие водоемы, в которых они тонут. Каждый кричит о своем.