Если бы мог он говорить, то сказал бы, что жив вовсе не стараниями своего сопровождающего, которого, кажется, больше заботила мокрая девица, чем сам Тойтек. Благодарить следовало случайность, равно как и кресло.
Ожидалось… чего-то иного. А вместо этого мерцающее поле. Труба. Полет при полном отсутствии ощущения этого полета. Дверь с горящим зеленым треугольником. Зал, забитый людьми.
И сердце горело, непривычно так… и кажется, теперь Данияр всецело понимал своего брата, отказавшегося возвращаться. И появилось желание последовать примеру. А что, денег у него хватит. Миров в Созвездии довольно, чтобы выбрать тот, который по нраву. Устроиться. Жить и… и что делать?
— Давай посмотрим, что нам еще про нее известно…
Чувство было сродни тому, как тогда, в детстве, когда он с братьями пробирался в отцовский гарем, чтобы обнести единственную медовую грушу… он зажмурился от переполнявшего его счастья.
— Поговорить, — Лотта хотела было шагнуть к двери, но была остановлена.