В их доме, таком удивительно непохожем на дома остальных — и этот факт тоже был предметом гордости — Кахрай терялся. Он чувствовал, насколько не достоин, но у Ники имелось свое мнение…
Сейчас она тоже боялась, но как-то… не так, спокойнее, что ли?
И взгляд Тойтека проследил за ним. К потолку, в который уперся палец. Икнул. Сглотнул. И сказал
— Но… меры безопасности. Беспрецедентные. Это даже не первый класс, это нулевой, — левую половину лица дернуло. — И персонал минимизирован, насколько это возможно…
Когда Кахрай вернулся в каюту, клиент спал. Он свернулся калачиком внутри кресла, и серый мох заботливо укутал немалое, но весьма трогательное тельце его. Сон этот был глубок и спокоен. Жизненные показатели пришли в норму — знать бы еще, что так взволновало бедолагу? Но главное, сердце бьется, дыхание выровнялось, щеки зарумянились. Кахрай перетащил кресло в спальню и отрегулировал освещение. Пусть отдыхает.
— Я попробую определить возможную область выхода, но… вы должны понимать, что это не так просто. А пока следует воспользоваться системой ручного управления.